Элеонора Пастон. Монография о творчестве Василия Поленова
Иного рода задачу ставил перед собой художник в работе «Рыбацкая лодка. Этрета. Нормандия». Его увлекла здесь красота выразительного силуэта темно-коричневой с вишневым отливом лодки на фоне скалы, зеленовато-голубых волн и покрытого галькой берега. В этом произведении уже вполне определенно обнаружился декоративный дар художника. Усиливая впечатление от темного пятна стоящей на переднем плане лодки, Поленов повторил ее силуэт в абрисе скалы, подчеркивая контраст коричнево-красной лодки и серо-голубого с зеленым отлива фона. Темно-коричневые пятна одежд неподвижных фшур рыбаков у лодки составляют с ней единое цветовое пятно. И так же, как в этюде «Белая лошадка. Нормандия», формальная задача, решенная художником, отступила перед поэтичностью живого восприятия нормандской природы.
В этюде «Старые ворота. Вёль» обнаружила себя склонность Поленова к изображению заброшенных уголков природы с их тихим элегическим настроением, романтическую поэзию которых он превосходно чувствовал.
Особенно притягательным для Поленова во Франции было творчество испанского художника Мариано Фортуни, восхищавшего зрителей виртуозностью живописной техники. Репин тоже прошел через увлечение Фортуни, но Поленова его живопись затронула глубже и на более длительный срок. В одном из писем Чистякову он писал: «Я помню, как Вы высоко ставили этого художника. Вы раз как-то, говоря про его картины, выразились, что от них сияние идет, и действительно правда, рядом с ним все тускнеет, меркнет, не выдерживает... Фортуни мне спать не дает, из-за него я двумя часами раньше встаю». Особенность живописной манеры Фортуни заключалась в том, что при четком изысканном рисунке и богатстве колористической гаммы он любил контрасты светлых и темных красочных пятен, добиваясь при этом сложных цветовых градаций.
Пытаясь разрешить в живописи проблему света, как многие барбизонцы и импрессионисты, он передавал игру цвета. Именно этому принципу следовал и Поленов, обращаясь к сюжету «Блудный сын», вернее, к сцене изображения пира блудного сына. Эскиз к картине (1876), отличающийся скомпонованностью, гармонией цветовых пятен, заставляет вспомнить об увлечении Поленова искусством не только Фортуни, но и Мака рта. Манера же начинать любую работу с поисков точных цветовых и световых отношений сохранилась у художника на всю жизнь.
В пенсионерский период художник начал работу над несколькими эскизами на различные исторические сюжеты. Из всех подготовительных работ наибольший интерес представляет эскиз «Христос и грешница» (1876), исполненный в стилистической манере, близкой к Фортуни, но одновременно решенный серьезно и самостоятельно. Впоследствии этот эскиз послужил основой для самого крупного произведения художника.
Находясь за границей, Поленов остро реагировал на события, происходившие на родине. В это время в его творчестве ощущалось влияние народно-освободительных идей, которые нашли отражение в сюжетах картин, написанных художником в пенсионерские годы, в его интересе к современному рабочему движению на Западе. В Париже он посещал рабочие клубы и исполнил этюды для оставшейся неосуществленной картины «Лассалъ читает лекцию в рабочем клубе» (1874).
Среди массы задуманных и начатых работ на исторические сюжеты – «Кто из вас без греха», «Право господина», «Блудный сын», «Арест гугенотки», «Восстание нидерландцев», «Александрийская школа неоплатоников» - осуществлены были только «Право господина» (1874) и «Арест гугенотки» (1875), задуманные художником как протест против произвола и насилия над человеческой личностью. Обе эти картины близки к западной позднеакадемической исторической живописи (Карл Пилоти, Поль Деларош, Луи Галле) с ее стремлением к документально-визуальной точности в воспроизведении деталей, с ее интересом к литературно-романтическим сюжетам и с ее театрализованностью в представлении сцен.
Наиболее удачен Арест гугенотки. Если в «Праве господина» средневековый архитектурный фон практически никак не связан с сюжетом, то здесь Поленову в значительной степени удалось подчинить все аспекты картины: фрагментарность композиции, четкие ритмы архитектурных форм, строго выдержанный серо-стальной топ - центральной задаче - запечатлеть трагический образ несломленной, готовой на смерть за веру героини картины.
Оба полотна вполне отвечали художественным вкусам того времени и получили признание. «Право господина» было принято в 1874 году на ежегодную выставку парижского Салона (работа Поленова попала в число 1800 картин, отобранных из 7500 произведений, поступивших на конкурс). В 1876 году, представив в Совет петербургской Академии художеств в качестве отчета о пенсионерской командировке парижские этюды и картину «Арест гугенотки», художник получил звание академика. Но самого Поленова обе его работы удовлетворяли мало.
Вообще само разнообразие (от «Школы неоплатоников» до «Лекции Лассаля») возникавших в этот период планов Поленова в области исторической живописи говорит о том, что в этой сфере найти себя он пока еще не смог. «Не могу напасть на свою точку, не могу себя себе хорошенько выяснить», - с огорчением писал он Федору Чижову в одном из писем 1875 года.
Историческая живопись на сюжеты западного средневековья - эпизод в творчестве Поленова; дальнейшего развития эта линия не получила. Но эпизод все-таки не случайный. В силу особенностей воспитания Поленову было свойственно увлечение историко-романтическими темами. Его картины по сути представляют собой первую попытку выразить этот интерес. Правда, попытка оказалась не совсем удачной, ибо романтизм здесь, в основном, сюжетный, а сюжеты — искусственны, литературны. Характерно, что из двух направлений западноевропейского романтизма в искусстве того времени, академико-исторического и «предмодернистского» (Бёклин, Макс), в творчестве Поленова нашло отражение именно первое.
Представители другого направления, так называемые «субъективные колористы», которыми он восхищался, были слишком чужды всему духу русской живописи с ее обостренным интересом к объективному и социальному. И тем не менее влияние их на творчество Поленова в конечном счете было, очевидно, глубже, и сказалось оно значительно позже. Таким образом, мы видим, что Поленов во время пребывания за границей попал в круг очень широких и разнообразных художественных воздействий. Это, несомненно, осложнило процесс выработки своего, индивидуального художественного языка, но одновременно сделало его богаче.
следующая страница...
|
